Платон Маматов: «Я не военкор, я просто вел фронтовой дневник с СВО»

Корнями из Забайкалья, вырос на Сахалине, сегодня Платон Маматов живет и трудится в Екатеринбурге. Его профессия связана с политтехнологиями, пиаром и работой со средствами массовой информации. Спокойная мирная жизнь закончилась в декабре прошлого года, когда Платон решил отправиться добровольцем на СВО, а оттуда стал вести через телеграм фронтовой дневник.

Об абсолютно гражданском человеке Платоне Маматове многие узнали благодаря его телеграм-каналу, который называется «Как я поехал на войну», в котором он стал публиковать фотографии своего фронтового дневника. Платон вел его с первого дня нахождения на СВО.

Корреспондент: «Вы не служили в армии, но каким-то образом вас все-таки занесло на СВО. Что вами двигало, как вы в принципе приняли такое решение?»

Платон Маматов, пиарщик, политтехнолог, доброволец СВО: «Родину поехал защищать, ну как бы надо».

Корреспондент: «Должен был произойти какой-то щелчок, что повлияло?»

Платон Маматов, пиарщик, политтехнолог, доброволец СВО: «А щелчок – это мобилизация. До этого на СВО я себе говорил, это же специальная военная операция. Там воюют кто? Спецназ, контрактники, ЧВК, то есть это профессионалы, которые умеют воевать, которые годами этому учились, у которых есть опыт, кому в конце концов за это зарплату платят, че я гражданский мирный человек, зачем я туда полезу, нафиг я там нужен. Но когда случилась мобилизация, и когда на фронт пошли такие же как я гражданские люди без опыта в военных действиях, и зачастую без опыта армейской службы, я понял, что и такие как я там, наверное, нужны».

Корреспондент: «Каково человеку вообще без военного опыта, даже без службы в армии, взять и резко вот этому всему научиться, второго-то шанса нет?»

Платон Маматов, пиарщик, политтехнолог, доброволец СВО: «На самом деле проще оказалось, чем я думал. Потому что от рядового стрелка там особых супернавыков не требуется. Требуются совершенно незамысловатые вещи, типа там копать окоп, строить блиндаж, стоять в дозоре и стрелять из автомата или пулемета, то есть это какие-то базовые навыки, которые в принципе даже мирный человек может освоить достаточно в короткие сроки. Понятно, что какие-то профессионалы – там снайперы, операторы артиллерийских орудий, кто-то еще, там требуются специальные знания, ими надо овладевать».

Корреспондент: «Вот сейчас вы там пробыли 4 месяца, из них полтора на передовой – общие впечатления, что там, как?»

Платон Маматов, пиарщик, политтехнолог, доброволец СВО: «Позиционная война, как в первую мировую, ты копаешь окоп под обстрелами. А потом ты в этом окопе неделями и месяцами сидишь, тебя постоянно обстреливают, периодически противник тебя пытается штурмовать, потом вы штурмуете противника, продвигаетесь на какие-нибудь 100-200 метров, опять зарываетесь в землю. Так вот в час по чайной ложке, я не знаю 2 км за месяц, постепенно медленно и тяжело двигаемся вперед – это позиционка, это окопная война в чистом виде».

Корреспондент: «Вас иногда называют военкором. Вы с этим согласны?»

Платон Маматов, пиарщик, политтехнолог, доброволец СВО: «Вообще нет, я не хотел быть военкором, я не был военкором, я поехал, я рядовой, я рядовой добровольческого батальона, у меня в добровольческом удостоверении написано «гранатометчик» и я еще по случаю функцию медика выполнял. Никакого военкорства я вообще не планировал, просто я вел для себя военный дневник на тетрадочке ручкой я записывал и у меня был телеграм-канал, там было 50 подписчиков, и я публиковал там куски из этого дневника, прямо фотографировал эти исписанные ручкой листочки, их публиковал в этом канале, какие-то там фотки, сделанные на козырек от кепки, и это была история для меня и для 50 моих друзей. Потом это другие люди увидели и в результате в канале сейчас 10 тысяч подписчиков».

Фотографии потрепанных в окопах тетрадных станиц с коротким описанием фронтовых будней стали набирать популярность. Аудитория Платона за 4 месяца выросла в 200 раз.

Платон Маматов, пиарщик, политтехнолог, доброволец СВО: «Когда я попал туда, я понял две вещи. Во-первых, я понял, что реально нужно воевать, воевать нужно до победы, хотя это будет долго и сложно и я понял насколько много в России хороших людей. Люди, которые едут туда добровольцами. Там я видел добровольца 65 лет отроду. Человек, он дедушка, у него внуки уже, он седой весь – 20 лет ВДВ из Рязани, я говорю: «Отец, ну ты-то куда поперся, че тебе дома-то не сиделось?». Он говорит: «Ну вот надо Родину защищать, бить фашистов и вообще лучше я на фронт поеду, чем пацанов 20-летних туда отправят». Есть там бабушки, которые там присылают, она присылает носочки, 500 рублей с пенсии, говорит: «Сынок, через месяц будет еще пенсия, я еще 500 рублей пришлю на ваши какие-то нужды». Таких людей, их очень много. Есть предприниматель, допустим, который нам подарил новый автомобиль Нива на нужды санитарной эвакуационной службы медицинской. Тоже он не просил за это никаких ни денег, ни рекламы, он сказал: «Вам нужна машина для медиков?». Нам нужна машина. Вот вам машина, забирайте. И когда такое видишь, конечно, начинаешь больше верить в людей и лучше к ним относиться, больше их любить».

Корреспондент: «Насколько, как вы думаете, сейчас важна помощь волонтеров?»

Платон Маматов, пиарщик, политтехнолог, доброволец СВО: «Очень важна, предельно важна. Те раненные, которых мы вывозили, а мы вывозили и своих раненых и добровольцев из Ахмата, и вывозили мобилизованных, мы вывозили их на подаренных нам волонтерами машинах. И когда мы оказывали медицинскую помощь, она оказывалась им, как правило, из аптечек, которые мы добыли благодаря волонтерам. Машины, аптечки, бронежилеты, каски, средства связи, одежда и так далее - очень большой список всего, что у нас благодаря волонтерам появляется, и благодаря чему проще воевать, и благодаря чему нас больше выживает, то есть у нас элементарно меньше раненых, а те, кто раненые, они чаще доживают до госпиталя, поэтому волонтерская помощь, она, конечно, очень важна, мы никуда без нее не уедем».

Корреспондент: «Вы планируете вернуться?»

Платон Маматов, пиарщик, политтехнолог, доброволец СВО: «Я не буду сейчас говорить об этом, потому что об этом надо говорить уже по свершившемуся факту, но война у нас, судя по всему, конечно, надолго, не знаю, на полтора года, может быть на два вперед, и у меня есть ощущение, что мы все, все мужчины России, мы навоеваться успеем, так или иначе там побывать успеем, в том числе и я».

Вера Асадуллина, Сергей Миртов